Д.Винниченко ...Но верю: не забудет нас страна. И пусть мы не продолжимся в потомках, Когда-нибудь, на чьих-нибудь обломках, Напишут худсовета имена. Из мрамора, из пепла, из металла Да возродятся наши времена. А мы - возьмем дешевого вина И чокнемся с тобой у пьедестала. Такая нам, товарищ мой, судьба дана. Пусть ни речей сейчас для нас, Ни славы громкой, Ну а потом, На сумках, джинсах и обломках Наверное, напишут имена. * * *
Д.Винниченко Маразм! Понятием не новым Вновь расцвели газет листки. Мы раньше звали этим словом Окаменевшие мозги. Но смысл маразма нынче разный. Итак: что мы зовем маразмом? Маразмы разные бывают, Бывает пьеса, проза, стих. От некоторых забалдевают, И зло плюются от других, Все, что дубово, глупо, грязно - То смело называй маразмом. Когда ж друзья твои довольны, Когда кричат: "Какой пассаж!" И поднимается невольно Вокруг тебя ажиотаж, Стоят от смеха в горле спазмы - Такие нам нужны маразмы! Бывает, ты, вины не чая, Что рассмешил свой факультет, Друзьям по делу отвечаешь: "Пистон мне вставил комитет Со злобой и с зубовным лязгом За мой направленный маразм!" Есть в нашем милом худсовете Разнообразные дела. Ты "Посвящение" приметил? Вещь вроде на ура прошла? Скажи же, не моргнувши глазом О ней: "Прекраснейший маразм!" Когда ответственные лица Нам говорят: "Вы что, совсем?.." И в верноподданной амбиции Вздыхают смачно: "Сядут все..." Тогда скажу им грубым гласом: "Ну и несете ж вы маразм!" Какую силу в слове этом Природа-мама нам дала! Маразм, друзья, для худсовета И ругань суть, и похвала, Давайте скажем хором-разом: "Даешь отборнейший маразм!" Маразм шагает по планете. Ты с ним увидишься не раз. Маразм! Вот смысл на белом свете. Так я кончаю свой рассказ, И, коль тебе все стало ясно, Кричи: "Да здравствуют маразмы!" * * *
Д.Винниченко А.Погибенко ДЯДЯ ФИЗИК-МАРАЗМАТИК Это кто такой счастливый После лекции тоскливой На второй спешит этаж Создавать ажиотаж? Это кто на факе нашем Знаменит, как дядя Саша? Он построил синхротрон? Нет, не он. Описал он позитрон? Нет, не он. Сдал штаны за миллион? Нет, не он. Может, из библиотеки книг увез он десять тонн? Нет, не он. Почему ж тогда народ На его концерты прет, И дрожат от смеха стены, Если шутит он со сцены? Потому что он нахал. Он ее без спроса взял, Взял, да так, что много дядь Не смогли его согнать. Кто работал в худсовете, Тот душою чист и светел, Он не курит, и не пьет, Он ручной, как пулемет, И, наверно, потому Липнут тетеньки к нему. Он и повар, он и плотник, И общественный работник, И дворянский предводитель, И, немножечко, родитель. Если встретить вам придется, Этот тип, прошу учесть, Маразматиком зовется. Маразматик он и есть. Он протер у стула спинку За печатною машинкой, Стукал днями и ночами, Чтоб другие не стучали. И сегодня эти дяди На своем алле-параде Выступают перед вами С лебедиными песнями... * * *
А.Погибенко Д.Винниченко А.Гусев А.Зинкевич А.Хавкин В.Карамов В ГРЕЦИИ ВСЕ ЕСТЬ ЗЕВС. Здравствуй, пастух благородный, Афинского стада хранитель, Аттики славный кормилец, Коий пестует ягнят, Блекотающих нежно! ПАСТУХ. Здравствуй, Зевес-Громовержец, Над всей Ойкуменою кормчий! Что привело тебя, Боже, с Олимпа В сей край худородный? Может, нектар перекис? Закатила истерику Гера-супруга? ЗЕВС. Нет, я по делу к тебе! ПАСТУХ. Ах, по делу ко мне, но помилуй! Я не Даная, не Леда, и я не Европа, И Ганимедом сегодня я быть не могу По причине расстройства желудка. ЗЕВС. Ну-ка, взгляни, пастушок: розоперстая Эос Пастбищ, чернеющих пусто, перстами коснулась... Что же не зрю я всевидящим оком Тучных телиц, тонкорунных овечек и коз круторогих? Ну, отвечай, нечестивец, Куда разбазарил афинское стадо? Вижу, лишь пьянствуешь здесь, Позабывши о сельском хозяйстве! ПАСТУХ. Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына! Где же им взяться, телицам?! Коих успели забить, Остальные же смертью голодною пали, В царство Аида ушли, так сказать... ЗЕВС. Что же, ты их не кормил, сын собаки приблудной? ПАСТУХ. Чем их прикажешь кормить? Может, веточным кормом? И сна и покоя не зная Граждане нам на корма весь тальник срубили кустистый, Некуда даже сходить по нужде, А скотина веток не жрет - Ей клевер сплошной подавай... Клевера ж нет и не будет: Богиня Фортуна третие лето, Как анусом к нам повернулась, Так и стоит. Видно, ты позабыл про нее, Сластолюбец бесстыжий. Как для Данаи - так золотом с неба забрызжешь, Нам же - ни капли дождя, Лишь одни разнарядки спускаешь! ЗЕВС. Ишь распалился, Блудницы базарной отродье! Смирно, глаза на меня, Тар-ракания немочь! Испепелю... Ну и гадость ты пьешь, бедолага... Ладно, с телицами ясно. Но где же овечки? Где мой шашлык И каракуль на экспорт? ПАСТУХ. Нету овечек - окончились в прошлом квартале. Сам понимаешь - явилась халдейская мода. Ныне хитоны простые носить не желают, Только дубленки из шкур убиенных овечек. Также вельвет, что Манчестер, который Юнайтед. Едут с Олимпа, и каждому дай! По твоим же запискам! Что остается, то местные власти растащат. Дай базилевсу, стратигу и архистратигу... Пан козлоногий, весь шерстью зарос, а туда же: "Мне без дубленки на дудке свистеть непрестижно". Таис, гетера афинская, эрос имеет с сатрапом, Ей без дубленки никак, потеряет клиента, - Как не уважить голубку за скромную плату? ЗЕВС. В натуре? ПАСТУХ. В ней, громовержец! Не будь я вскормлен "геркулесом"! ЗЕВС. Дай-ка зажрать эту мерзость! ПАСТУХ. (в сторону) Было бы, не дал! ЗЕВС. Где же оливы? ПАСТУХ. Пропал урожай на корню! ЗЕВС. Что ж не собрали? ПАСТУХ. Да некому было! Все доходяг присылали, оружье держать неспособных, Фаллосом лишь потрясавших. Все из Ликея - Сократ и Платон, и Фалес из Милета, Сам Архимед сиракузский, и тот приезжал на оливу. Нормы не дал - лишь визитных табличек оставил. ЗЕВС. Знаю, пастух, замолчи, мне об этом звонили. Где же герои Эллады? ПАСТУХ. Разъехались, лярвы, Все отразились упруго, подобные быстрым нейтронам. Взяли Ахилла в фалангу. Геракл, пасти рвущий, В Авгиев трест подался на шабашку, за длинною драхмой, Юный Тесей Минотавру рога наставляет С Миноса дочкой Аришей на острове Крите, Ну, а Язон мудроногий подался в Колхиду, Выиграть приз "Золотое руно" у "Динамо" Тбилиси. А Одиссей Хитроумный подался к циклопу. ЗЕВС. (удивленно) К Бегину? ПАСТУХ. В Яффе теперь он командует лодкой подводной. ЗЕВС. Где же Орфей сладкозвучный? ПАСТУХ. Спел он чего-то не то... ЗЕВС. Понимаю... ПАСТУХ. Коих услали на игрища в Тоцкие степи, Некие, верно свое оценив положенье, стали торговцами, Ныне Понтом Эвксинским возят они контрабанду До Ольвии-мамы, Прочие в пьянстве погрязли - попробуй их, выгони в поле. ЗЕВС. Вижу, в Афинах полно недостатков отдельных. Волю вам дай, разбазарите всю Ойкумену. Ну-ка, ответствуй, куда подевались леса Полийона? ПАСТУХ. Все на триеры ушли боевые, Луки тугие и длинные древки для копий. Сам понимаешь, какая у нас обстановка: Персы за морем, на юге голодная Спарта, Да Македонский вдоль наших границ Понаставил баллист среднебойных. ЗЕВС. Кажется мне, пастушок, что на все ты находишь причину, Дабы причиною той объективной Прикрыть свою лень и безделье. Толку ль, все время кивать на таких же балбесов, Что довели все до ручки, лишь дернуть осталось. Ну-ка, работай, мерзавец! А я за тобой пригляжу! ПАСТУХ. Porca Madonna! Да что же я, раб тебе вшивый? Грека свободный я, греке работать зазорно! ЗЕВС. Что ж, оставайся голодным тогда, тунеядец античный! Кто не работал, тому и вкушать не пристало!
Д.Винниченко КАМИКАДЗЕ Пока ты пьян, пока ты жив, И храбр, как юный лев, Но детонаторы на взрыв Перевели реле, И намертво фонарь забит, И за спиною динамит, А парашют, шасси и жизнь Остались на земле. С тобой летят к крылу крыло В последний свой рассвет Мальчишки с стрижкой наголо, Всем - по семнадцать лет, Они напились в первый раз, Они не знали женских ласк, Но твердо знают лишь одно - Что выполнят приказ. Ты шпаришь в сомкнутом строю Сквозь эрликонный дым, Чтобы, прорвавшись к кораблю, Стать вечно молодым И, крикнуть не успев "Банзай", Взлететь в свой самурайский рай, Плечом к плечу, мечом к мечу Родись и погибай. Пороховую гарь вдохнув В разорванную грудь, Ты зарываешься в волну, Не дотянув чуть-чуть. Последний сбит. И - тишина. И жизнь прекрасна и длинна... А ты не знал, что вот уж день, Как кончилась война.
Т Е Х Н И Ч Е С К А Я П О Э М А КРИТИКЕ НЕ ПОДЛЕЖИТ Сочинено по заказу Минис- терства Антипросвещения и Всемирного Общества Друзей Невежества и Сло- воблудия. Автор выражает свою признательность В.Ка- нищеву, оказавшую неоце- нимую помощь в сочинении второй части поэмы. ЧАСТЬ 1 Шагай вперед, мой экскаватор, Ведь на тебе сидит новатор. Новатор крутит регулятор - Шагай вперед, мой экскаватор! И морщит лоб мелиоратор: Пред ним стоит акселератор. Они лишь похож на калькулятор, Внутри же он как модулятор. Надевши на нос респиратор, В руках он держит медиатор, Чтоб был наполнен элеватор - Шагай вперед, мой экскаватор! Сивуху гонит дистиллятор, Ее напившись, препаратор Похожим стал на радиатор И... загудел, как трансформатор. Цыплят выводит инкубатор, Следит за этим препаратор. Хороший он организатор, Но сел его аккумулятор. Дает нам сливки сепаратор, Но портит воздух вентилятор - То строит козни провокатор, Забравшийся на коммутатор. А старый крючник - литератор Скрипит пером, подлец, фиксатор, Но зря старался плагиатор - Шагает гордо экскаватор. ЧАСТЬ 2 А во дворе ассенизатор Включает свой утилизатор. Но неисправен генератор И за работает дозатор. И в самолете авиатор Как современный гладиатор - Ведь у винта механизатор Прилаживает карбюратор. Каналья-астронавигатор Врубает свой ионизатор. Потом дает катализатор... Необходим дезодоратор. Ворует деньги инкассатор, Бездонный, как аннигилятор. Играет он в тотализатор И смотрит на сигнализатор.
На сцене бесится оратор, Как будто принял стимулятор. "Ну, замолчишь ты, ...агитатор?!" Спросил рационализатор. Сел органист за синтезатор И посмотрел на индикатор, Но вдруг сработал детонатор, И уловил тот звук локатор, И передал на пеленгатор. Увидев это, регистратор Закинул труп в рефрижератор, Увез его ассенизатор. По трассе мчит рефрижератор, Скрипит его амортизатор, А за рулем ассенизатор - Везет он груз в утилизатор. Чтоб не воняло, озонатор Включает тот ассенизатор. Сидит с ним рядом информатор, Вдыхая ароматизатор. А рядом с ним сидит сенатор, Он заряжает конденсатор. Но слышит вдруг администратор - Заматерился комментатор. А в кабаке другой сенатор Пьет виски, словно дегустатор. Но вырубился консерватор, Когда явился император. Сидит на троне император, Плетет интрижки, комбинатор. Не нужно, подлый узурпатор, На жизнь глядеть в иллюминатор. На берегу колонизатор Установил сигнализатор. Но тут явился аллигатор, - Нашел конец свой консерватор. ............................ Все это прочитал новатор, Махнул рукой, сел в экскаватор, Нажал он на акселератор Да и поехал в Улан-Батор. Изд. Хасановград, Ромуальдычбург, 1979 Издание 2-е. Тираж 2 (два) экз. Допущено к печати нецензурой. 1982. Издание 3-е, стереотипное * * *
А.Митюшкин ШАРАШ-МОНТАЖ Посвящается В.Канищеву О, фак многострадальный наш! Не стало в нем ни Вить, ни Саш, Уже уложен наш багаж В большой дорожный саквояж... Прошло то время, как мираж. Мы отправляемся в вояж. На ванты лезет экипаж И расправляет такелаж... Остался в кафбюро взамен Наш бывший друг, товарищ N, Глуп, как чурбаш... Своих друзей ты, N, продашь, И разведешь подхалимаж, И неприкрытый холуяж... А дома - целый Эрмитаж: Ковры, и прочий антураж, Есть полированный трельяж, Что ни окно - на нем витраж, В буфете - сливки и грильяж, И полки книжные у стен... Таков он, наш товарищ N: Семейной жизни чуткий страж, Своей жены покорный паж. Где б на него достать "лепаж"! Таков наш мир. Какой пассаж! А я, гусар с клеймом "алкаш" Произвожу психомассаж: Грызу я нервно карандаш И бормочу мотив простой: "Приди в чертог ко мне златой, Поближе ляжь..." Но этим вас не испугаш, Известно вам, что лишь кураж Мой стихотворный кобеляж. Мне больше мил ажиотаж (Я расскажу вас без прикрас) Когда играем в преферанс, И ты, введя партнера в раж, Кричишь, что "взятку ты отдашь На мой на козырной марьяж!" И то-то бьет его мандраж... Вот мой прощальный вернисаж. Чтоб он не вылился в шантаж, Читатель, ты меня уважь, И не беги на тот этаж, Где, словно грозный манекен Сидит крутой товарищ N, Не то слуга покорный ваш В Сибири выстроит шалаш... Ну, все. Расстрелян патронташ. И в самолетный фюзеляж Я заберусь, как Бумбараш, И, описав крутой вираж, В объятья полечу мамаш. Теперь - вопрос на арбитраж. Маразм все это, или нет? Вот мой вопрос на ваш ответ. Какой ответ, читатель, дашь? Ну, а пока - адью! Шабаш.
А.Стегалин В.Канищев ДЯДЯ-ГЕНЕТИК - ДРУГ ДЯДЕ-ФИЗИКУ * * * (Сижу на генетике, баран-бараном, Не понимаю ничего. Бьют терминами, как тараном В стену незнанья моего.) * * * Дядя-физик маразматик Рано утром встал с кровати И припомнил страшный сон Про нехватку хромосом. И подумал: "Вот так штука! Ну, а если сон тот в руку? Вдруг я болен хворью редкой, Что не вылечишь таблеткой?" Дядя-физик побледнел, Три тарелки супа съел, Влез под душ, зарядку сделал И решил заняться делом. Но дрожит паяльник в пальцах. Дядя-физик испугался. Из общаги физик вышел, Что-то он такое слышал... Может быть, в библиотеке? Нет, скорей на дискотеке, Под забойный хрип и стоны: Генотипы, хромосомы, Красные глаза у мушки Обсуждали две подружки. Тут вздохнул он с облегченьем: Вот оно, мое спасенье! Пусть генетик разберет, Где чего недостает. Вот сидит один: Патлатый, И очкастый, И усатый, Глянет в книжку бестолково, Изругнется черным словом, И, припомнив чью-то мать, Дрозофил идет считать. Вот другой: не длинный волос, Хорошо поставлен голос, Не знаком он с Сюзи Кватро, Но зато - звезда театра. Вот сидят за микроскопом Симпатичные особы. Что-то пишут и считают И тихонько напевают: "Веселей играй, гармошка! Мы с подругою вдвоем Академику Лысенко Величальную поем. Он мичуринской дорогой Твердой поступью ведет, Морганистам-вейсманистам Нас дурачить не дает". Дядя-физик понял: значит Здесь его не одурачат! Быстро в просьбе разобрались, Что-то взяли на анализ, Покумекали немножко, А потом сказали: "Крошка! Тут тебе бояться неча, Генотипом обеспечен. Больше ты не огорчайся, А спокойно размножайся. Разверни пока газету, Прочитай про то, про это..." И узнал он, между прочим: Джимми Картер озабочен, Испытал он муки ада, Гнет его Олимпиада, Вздумал буржуазный тать Сдуру игры нам сорвать! Дядя-физик сжал кулак, Но сказал Генетик так: "Нам такой не страшен враг - Полиплоидный дурак!" Дядя-физик полон песен, Дядя-физик снова весел, Он не курит и не пьет, Он здоровеньким помрет, И, наверно, потому, Липнут тетеньки к нему. Он и в парке и на пляже Про генетику расскажет: "Вот, мол, ведь какая штука: Есть генетика-наука, Каждый день и каждый час Успокаивает нас". * * * А.Митюшкин. Давайте пить; такая наша доля. Ведь в наших жилах кровь, а не водица. Разбавишь кровь стаканом алкоголя - И вечный кайф; покой нам только снится... * * * А.Погибенко. Если надо мне услышать Сумасшедшую идею - В бездны дьявольского рока С вами я не опущусь На погибель всем хибарам Буду пиво пить с Эдгаром И просиживать у Блока, А прорвутся - ну и пусть В общем, так: Когда мне нужно Сумасшедшую идею - Я от классики балдею, Я от классики тащусь. Если надо ощутить мне Сумасшедшую идею - Что мне Блок и что мне Байрон, Что мне сам Вильям Шекспир - К черту скучные тирады, Но приму я как награду Всполох розовых флюидов И обратный лунный мир В общем, так: Когда мне нужно Сумасшедщую идею, Принеси мне ту пластинку - Расплачусь когда-нибудь, Ни черта я в ней не понял, Заблудился в джунглях звуков - Принеси мне ту пластинку И бутылку не забудь. Что же делать мне с собою, Если чувствую в себе я Ругань всех противоречий Сразу нескольких эпох? Если песня выйдет плохо - назову ее дуреха, Если стих выходит плохо - назову его дурёх. * * * 21.06.89
А.Погибенко ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ ЖУРНАЛА "СЛУЖЕБНОЕ СОБАКОВОДСТВО" Ну что ж, Булгаков так Булгаков - Дожил и он до звездных дней. Но только зря он о собаках - Свиней мы вовсе не свиней. За что собак он ненавидел, Неся про нас весь этот вздор За что животное обидел, И поступил как живодер? Булгаков сё, Булгаков гений, Но кто искупит наш позор? Куда гуманнее Тургенев, Но с ним особый разговор. А Конан Дойль?! Да, англичанин, Изыскан слог, игра ума, А нам у Вас, Артур, как в чане С большое кучею ... (простите, Сэр, за непарламентское выражение) Эх, люди-люди... Прав Булгаков - И вы достойны лучших дней, Но только зря он о собаках К великой радости свиней. Что толку вам без пользы гавкать, Подняв хвосты едва-едва? Пока самим вам есть что чавкать, Вы накормили бы сперва Но мы, пролаяв вам об этом, Верны до кончиков усов. С лохматым дворовым приветом, "Союз защиты чести псов".
А.Погибенко. * * * Что такое быть самим собою? Не терять способность к изменению, Стать другим - и в иновоплощении Оставаться вновь самим собою Все мосты сжигая за собою, Находить пути для возвращения, Отрицая глупость всепрощения, Всех простить и примирить с собою Быть в ладу и воевать с собою, Но не увлекаться жаждой мщения, Не молчать, но собственное мнение Высказать в ладу с самим собою Быть с другими, как с самим собою, Знать, не помышляя о пророчестве - Быть наедине с самим собою - Значит, быть совсем не в одиночестве. С другом и любимой быть собою, Не делить на мелочи и главное, Не отнять у сильного и слабого Это право - быть самим собою Что такое быть самим собою - Угасая, быть самим собою, Без истерик, как само собою, Не сводить баланс с самим собою - Потеряв дорогу в звездном крошеве, Выйти за пределы бесконечности И остаться - залетев непрошенным - Маленькой песчинкой в створках вечности.
А.Погибенко ГОРОДСКОЙ РОМАНС Ах, поручик, где Ваши усы? Вы умчались из сцены батальной В пересуды шестой полосы Нашей хроники провинциальной. На войне Вы, как ветер, лихи - Вас и пуля догнать не посмела, А теперь на подъем нелегки И за Вами - солидное дело Где проказы столичных повес, И объятья распахнутых окон, Ваших помыслов адская смесь, Не опутанных в шелковый кокон. Вас слепил обнаженный булат, И манили холмы Илиона, А теперь Вы в сияньи наград И женаты на двух миллионах. Где хранители Вашей души, Опаленной в сраженьях жестоких - Вдохновенье полночной тиши, Над свечою парящие строки. Ваша Муза со славой сестра, Только нет в ней былого азарта - Это юности Вашей игра Перебита козырною картой. Вы ушли, не устав от борьбы, Вы сменили походку и платье - Недопитая чаша судьбы - Будет Вам она вечным проклятьем. Где с судьбой у заветной межи Вы простились, случайный попутчик, Там теперь за свои рубежи Бьется насмерть безвестный поручик. Ах, поручик, где Ваши усы? Вам остались для сцены финальной Пара строк из шестой полосы Нашей жизни - пустой и банальной. Не сожгли их ни адский огонь, И ни страстные жаркие губы - Их сегодня в саду городском Отпоют эти медные трубы... 14.06.1986
Манускрипт сей, представляющий собой копию более древнего из- дания, датирован 1492 г. Н.Э. извлечен на свет Дмитрием Вин- ниченко и собственноручно пе- реведен с португальского дека- бря пятнадцатого дня 1986 года той же эры. АТЛАНТИДА Атлантида, Атлантида, - Развеселая страна, Груда золота зарыта, Под песком погребена, По тебе грустит она... Там под донным отложеньем Сплошь античные дворцы. В них богатства умноженьем Мудро ведали скупцы, Только отдали концы... Там под ручку с осьминогом Бродит много тысяч лет По Атлантовым чертогам Атлетический скелет, И тебе он шлет привет... Что за тягостная кара - Целомудрие хранить, Как возлюбленная пара, Взявшись под руку ходить Да утопших хоронить... Плачут брошенные жены, Ожиданьем извелись: Мужики держать балконы На шабашку подались, Все как есть перевелись... Только лики с темных фресок, Только крабы да угри Наблюдают с интересом За развитием икры И русалочьей игры... На подводные затеи Очень хочется взглянуть, Жаль, без камушка на шее Так глубоко не нырнуть, Что ж - привязывай, и в путь... Атлантида, Атлантида, - Развеселая страна. В иле амфора зарыта Антикварного вина (*) По тебе грустит она... ________________________ (*) Дорогие женщины, не волнуйтесь: по прошествии 3000 лет данный продукт превратился в чистейший уксус.
А.Митюшкин ЗА НЕДЕЛЮ ДО ЗАЩИТЫ... ...все вокруг воспринималось, как глобальное, мелко диспергиро- ванное в воздухе и прочей окружающей среде скотство. Погода была со- вершенно отвратная, было зябко, как гибридному медвежонку на Северном полюсе. Спина ныла. Ныли и прочие места организма, как ныл и сам орга- низм в совокупности. Организм ныл негромко, но достаточно противно, так, что самому себе было гадостно. Организм находился в состоянии стресса и стрессовал настолько успешно, что, при условии сохранения данного статус кво, могло привести его если не к летальному исходу, то к полной деморализации, что в равной мере не споспешествовало поднятию тонуса и духа. Организм подошел к зеркалу и воззрился на свое в нем отображение. Отображение скривилось, сплюнуло в сторону и повернулось спиной. Да, подумал организм, вот и верь после этого людям... Он, в свою очередь, плюнул, стараясь попасть на затылок отображения и отошел от зеркала. Отображение стремительно развернулось, подалось к стеклу, дыхнуло на него, от чего стекло отуманилось, и хладным пальчиком, как Татьяна, написало зеркальными буквами общеизвестное неприличное ад- ресующее выражение. Организм счел нужным пропустить совет мимо очей и направился вместо этого в столовую, где его ждал рыбный день. Рыбный год, подумал организм, глотая голодную слюну. Даже странно - понедель- ник еще не прошел, а тринадцатое число еще тянется... Везет же дуракам (он имел в виду другие организмы). Другие организмы в это время зани- мались делом: кто клеил плакаты для защиты, кто писал доклады для за- щиты, кто искал костюм для защиты. Дурак: поискал бы лучше автомат для защиты, мрачно подумал организм. Или пулемет. Или хотя бы противогаз. Дурью маешься, а время идет, поймал он себя на мысли. Интересно, куда оно идет? Организм немного подумал на эту тему и и отметил, что идет оно весьма уверенно и неуклонно вперед к победе и так далее. Вперед к защите, снова подумал организм и ему стало неуютно. Впрочем, ненадол- го, потому что он вступил в акустическую связь с другим организмом. Другой организм был настроен как бригада воинствующих материалистов. Организм, - герой этого рассказа, - начал мало-помалу проникаться об- щим настроением. Зато у нас коньяк самый лучший, неожиданно всплыла из недр подсознания фраза. Организм применил ее к самому себе и озадачен- но почесал в затылке. Эта общепризнанная мера интенсификации мышления возымела действие. Организм осенило. Он подбежал к печальной печатной машинке и ударил по клавиатуре. Мысли рванулись вперед, как спринтеры. Фальстарт, осекся организм и забил буквой "ж" начало выведенной фразы. Он поднял руки над клавишами и замер, предвкушая грядущее приближение Бога. Чу... В темечко робко постучалось вдохновение. Войдите, рявкнул организм и неистово забарабанил по клавишам. Из организма свободно, как стихи, потекло: "В нашей стране осуществляется всемерная интенси- фикация сельскохозяйственного производства..." * * *
А.Митюшкин ПРУХА - Вы можете, - продолжал Германн, - составить счастие моей жизни, и оно ничего не будет вам стоить: я знаю, что вы можете угадать три карты сряду... Откройте мне только вашу тайну. По- думайте, что счастие человека нахо- дится в ваших руках; что не только я, но дети мои, внуки и правнуки благословят вашу память и будут ее чтить, как святыню... А.С.Пушкин Я убивал время на обычном месте - на самодельной скамеечке в маленьком неприметном дворике старого деревянного дома. Стоял конец марта. Было сол- нечно, но холодно. Я ждал, когда появится кто-нибудь, с кем можно будет дойти до пивнушки и пропустить там кружечку пива. Или две кружечки. Вооб- ще-то у меня, конечно, были дела и, строго говоря, пиво пить было совершен- но необязательно, но... в такую погоду может разомлеть на солнышке и самая железная воля. А солнышко старалось. Колени и плечи благостно припекало, но спине, обращенной к сырому углу с грудой кирпичей, голым веником сирени и ржавой бочкой с монолитом белого ноздреватого льда, было чертовски холодно. Очень низко в ослепительном синем небе мчались на юг рваные редкие облака. Хлопнула калитка. Зачавкала свежая утренняя грязь. Затрещали льдинки вчерашнего ручейка. Ага. Кто бы это? Я увидел его и через мгновение узнал. Он изменился не так сильно, как я думал. Все такой же маленький, боро- датый, противный до чрезвычайности и в той же степени обаятельный, он вошел во двор, увидел меня, с облегчением поставил на скамейку тяжелый рюкзак и, широко улыбаясь, пожал мне руку. Короче говоря, это был он - мой старый знакомый, некто Р. Три года прошло с того памятного октябрьского вечера, когда он вва- лился ко мне и поведал странную историю про свой сон - историю, воспомина- ния о которой по сей день вызывают у меня не совсем приятное чувство щеко- тания где-то в области желудка. Тогда я так и не поверил ему по конца... Да, конечно, выглядел он в ту пору не блестяще. Но бог его знает, может быть у него были и другие причины той черной меланхолии, а проклятый сон оказался последней каплей. Тем пунк- тиком, который сцепился в его голове с прочими передрягами и вызвал эту на- вязчивую идею. Хотя, как знать... Тем более, что этой темы он больше никог- да не касался. Ни в письмах, ни в наших редких разговорах, когда он приез- жал в командировки... Ладно. Дело, в конце концов, прошлое... Да у меня и не было никакой охоты расспрашивать его об этом. Я разом- лел. Лень было даже менять позу. Так что я только повернул голову и томно осведомился: - Надолго? Р., зевавший в момент моего вопроса, на миг застыл с открытым ртом, глаза его напряглись и остекленели. Это длилось секунду, не больше. Потом он закончил зевок и ответил со странно-разочарованной интонацией: - Не знаю. Я удивленно вскинул бровь. Но разговаривать было лень. Сам расскажет. Подумав, я все же задал один-единственный риторический вопрос. Возражений на него не поступило. Мы упрятали рюкзак за поленницу, достали из заветного "штабика" завет- ную трехлитровую банку и ополоснули ее относительно чистым снегом - остат- ками последнего сугроба. Дорога в пивнушку уже раскисла. Ноги разъезжались. Поначалу разговаривали довольно вяло. Иногда Р. бросал реплику типа "как там такой-то". Выяснялось, что такой-то теперь там-то, а такая-то по прежнему путается с таким-то, на что следовала ленивая констатация "ах она растакая-то". Поставив между собой полную банку, мы уселись в безлюдном скверике, где торчали серые от непогоды и времени деревянные богатыри, лешие и прочие фигуры, похожие на языческое капище или экспозицию фаллических символов во дворе краеведческого музея. В последние годы трудами веселых шабашников от искусства таких капищ в городе развелось порядочно. Я предложил взять еще банку. Р. подумал мгновение и сказал: - Тогда пойдем в ***. - Он назвал другую пивнушку. - В этой мы не успеем - скоро пиво кончится. - С чего это ты взял? Р. быстро глянул на меня веселым, с искоркой, глазом. - Пруха у меня сегодня. Это точно. Прушником он считался с незапамятных времен. Если кто не знает, что это такое - объясню: это когда прёт. Не поняли? Вообще объяснить это довольно просто... или сложно. В это верить надо. Я вот верю. Как кто-то верит в летающую посуду или там в биополе. Картежникам, например, это хорошо известно: есть люди, которым везет чаще, чем прочим. Карта им идет. И вот прушник отличается от большинства просто везучих людей тем, что знает заранее, когда ему придет власть над картами. Чувствует он это: мне сегодня повезет. Но это не только в картах, вот что интересно. Есть прушни- ки, вообще в карты не играющие. Но пруха прухой, а перспектива тащиться через четыре квартала меня не вдохновляла. Тем более, что Р., будь он хоть трижды прушником, все же никак не ясновидящий. Поэтому я сказал ему, чтоб он не валял дурака. - Ваша воля, батенька... Произнося эти слова, Р. хитро улыбнулся, и чуть посмурнел. Но тут же физиономия его обозначила некий азарт. Я тоже заинтриговался. Он встал. - Ну, пойдем, глянем... В пивнушке не было никого, кроме унылого мужика за стойкой и какого-то ханыги, сосредоточенно копавшего пальцем в груде жирных помятых килек, на- зываемых нами "веселыми ребятами". Пиво наличествовало! Мы подставили банку. Из крана ударила мутная струя. Мы знали эти народные хитрости - взвинтить давление в баке, чтобы кружки заполнялись не столько пивом, сколько пеной. Но на всякий газ есть противогаз. В данном случае - банка. Ибо сказано: "ждите отстоя"... И по- дождем. Не лыком шиты. Торопиться нам некуда... Я торжествовал. Банка наполнялась. Р. смущенно глядел в потолок. Так вот. Тоже мне - оракул... Вдруг кран фыркнул, чихнул во все стороны желтыми брызгами, плюнул па- ру раз пивом, поперхнулся пеной и с жутким шипением иссяк, как выдохшийся огнетушитель. Пиво кончилось. Я ошарашенно воззрился на Р. Тот горделиво поджал губы. Я обернулся к продавцу. Продавец хмыкнул, закрыл кран и ушел в подсобку, где, выставив в дверь зад, обтянутый грязноватым халатом, стал переключать шланг на но- вый, доверху заполненный бак... Мне стало легче. Я снова посмотрел на Р. Тот хмурился и барабанил пальцами по прилавку. Вернулся продавец и снова повернул кран. Кран закло- котал, прочихался и принялся вновь заполнять банку. Р. постоял, нахмурив- шись, еще немного, потом лицо его прояснилось и он пробормотал непонятно: - А-а... да, правильно. Как будто он что-то проанализировал, и нашел свою ошибку. Я ничего не понимал. Он все же предсказал... Почти верно... Определенный маразм, некое благородное безумие, в этой ситуации было, и это мне понравилось. Фантазия начала работать. Нет, я ни на минуту не сомневался, что это простое совпадение. И не такое может быть. Допустим, через пять минут к нам прямо в банку упадет ме- теорит. Только вот этого лучше не надо. Я почему-то вспомнил, что, как-то раз, когда я торопился в аэропорт, один хмырь накаркал мне, что самолет мой разобьется. Правда, он ошибся. Я не знал, что это не было совпадением. Я понимал, что этого быть не может, а жалко, потому что это здорово, и вот уже мысли, цепляясь друг за друга, стали сворачиваться в нечто связное, в голове, как джинн из тумана, начала конденсироваться идея фантастического рассказа о человеке, который сначала был прушником, а потом стал ясновидя- щим, развил в себе способность... И ввернуть насчет оборонного проекта, козней КГБ (а может, не надо об этом, а?)... и как он читал мысли... Нет, это уже где-то было... Погоди, да это все действительно уже было, идея не нова... Какой-то критически настроенный участок мозга, как было уже не раз, сначала дал идее сформироваться в нечто вроде полуфабриката, а потом заста- вил вспомнить многочисленные вариации темы, описанные всеми, кому не лень, в том числе и такими, каким ты в подметки не годишься... В который раз я ощутил привычное разочарование и, благо мы уже сидели в скверике, протянул руку и утешился хорошим глотком. Страшная все-таки штука - графомания... - Сейчас вот та сосуля оторвется. - Что? - Я вынырнул из своих мыслей и задним числом прокрутил в опера- тивной памяти услышанное. Сначала до меня дошел смысл, потом тон, каким это было сказано. Но обдумать этот тон я уже не успел... Здоровенный сталактит, висевший на месте оторванной водосточной трубы под крышей дома напротив, беззвучно отделился и с ускорением 9,81 канул в асфальт. Отвесно. Красиво. Только осколки брызнули радиусами... Дробный раскат ударил по ушам. Я машинально поставил банку на скамейку... Р. криво улыбнулся. Я отметил эту улыбку. И морщинку на ее месте. Раньше ее не было. На его лице обозначилась некая отрешенность. Или спокойная грусть. Или привычная усталость. Я плохо разбираюсь в лицах. Он откинулся на спинку скамейки и молча задымил "беломориной". Я ждал. - Началось... - он не справился с голосом и сглотнул. - Началось это вскоре после той истории... ты помнишь ее. Кстати, я с тех пор так и не вижу снов... Наверное, это как-то связано... Он затоптал окурок и сразу же вынул новую папиросу. - Вскоре после нее. Ты же знаешь, мне всегда везло в картах. Но с той поры стало переть - по черному... И однажды я впервые у в и д е л... Чуть закружилась голова, на секунду все смазалось в глазах и увидел, как сдвигаю колоду на восемь бубен. И точно... Так началось. Р. поднял голову. Глаза его стали пустыми. Он тряхнул головой и хрипло процитировал: - "Вот по дороге едет "ЗИМ" и им я буду задавим"... Смотри-ка, сохра- нились еще... Через секунду из-за угла показался черный потрепанный автомобиль. Р. проводил машину взглядом и продолжал: - Потом пошло... Видения были отчетливыми, чаще всего - незнакомыми. Я не сразу понял, что это такое. Думал сначала - глюки... Ну, галлюцинации... Пить было бросил. Не помогло. Потом стал догадываться. Вещие видения-то... Мелочи-совпадения сам замечал. О крупных событиях читал, видел по телевизо- ру... Иногда такое увидишь... Потом-потом слух доползет - да, было... Самое разное мерещится. Лица, события. Чаще всего вижу уже результат - что-то важное и уже необратимое. Уже упавшую сосульку... аварию... горе чье-то... Ты не представляешь, каково это - знать, как потеряют то, что еще только предстоит обрести... Иногда видится такое, что невозможно понять. Иногда такое, что дух захватывает... Я видел, как уходят в море еще не построенные корабли. Я видел, как возвращаются кометы, которые пока еще далеко за Плутоном... Видел странные сооружения... Друзей своих видел - лет через двадцать... Не спрашивай! Не надо... Иногда по несколько дней не вижу ничего, тогда радуюсь, что все прош- ло... Или наоборот, как сегодня. Вот с этим пивом - я же просто увидел, как из крана идет пена, а у тебя морда вытягивается... потому и подумал, что оно кончится... Не завидуй, болван! - Он вдруг злобно глянул на меня. - Ты не знаешь, каково это - в шкуре Кассандры... - Верю... - Чему ты веришь? Этим словам моим? Пророчествам моим треклятым? Какой с них толк? - Как это - какой толк? С твоим даром... - Дар, говоришь? А на кой ляд мне этот дар? Голову подставлять под па- дающие сосульки? За рубль предсказывать, когда и где кончится пиво? В шпио- ны идти? Да, могу! Так это - тьфу! Я же, - почти всегда! - н е з н а ю, где и когда будет то, что я увидел! Не могу я изменить то, что произойдет! Ты знаешь, что такое бессилие? Я вчера видел, как девчушка под поезд попа- дет... Маленькая такая... Я молчал. Мне стало страшно. Р. судорожными глотками допивал пиво. В горле у меня встал комок. Р. отставил банку, посидел немного, улыбнулся: - Ладно... Давай, возьмем еще пива... Апрель 1985. Казань.