VII. Во тьме домой летят автомобили и все, кого уже употребили
Творец, никому не подсудный,
со скуки пустил и приветил
гигантскую пьесу абсурда,
идущую много столетий.
Нисколько прочих не глупее
все те, кто в будничном безумии,
прекрасно помня о Помпее,
опять селились на Везувии.
Когда устал и жить не хочешь,
полезно вспомнить в гневе белом,
что есть такие дни и ночи,
что жизнь оправдывают в целом.
В разумном созревающем юнце
всегда есть незаконченное что-то,
поскольку только в зрелом мудреце
поблескивает капля идиота.
Очень много лиц и граждан
брызжет по планете,
каждый личность, но не каждый
пользуется этим.
С моим сознаньем наравне
вершится ход планет,
и если Бога нет во мне,
его и выше нет.
Время льется, как вино,
сразу отовсюду,
но однажды видишь дно
и сдаешь посуду.
Судьба способна очень быстро
перевернуть нам жизнь до дна,
но случай может высечь искру
лишь из того, в ком есть она.
В каждую секунду, год и час,
все понять готовый и простить,
Бог приходит в каждого из нас,
кто в себя готов Его впустить.
Когда природе надоест
давиться ядом и обидой,
она заявит свой протест,
как это было с Атлантидой.
Судить человечество следует строго,
но стоит воздать нам и честь:
мы так гениально придумали Бога,
что, может быть, Он теперь есть.
Мы после смерти - верю в это -
опять становимся нетленной
частицей мыслящего света,
который льется по Вселенной.